[Фамарька]

Как вдруг - мимо воли, мимо желаний... !!!

Эмоции? Какие, нафиг, эмоции? Это восторг исследователя, он ни к каким эмоциям отношения не имеетт.

Звёзды, я вижу звёзды! Остальное - неважно, абсолютно неважно. Оттолкнуться головой от подушки - на старт, внимание, взлетаем! Плечом и локтем - о дверь, с разбега, вырваться из пустой комнаты с чёрно-белыми стенами, а за дверью - небо.

...Я быстро шагал по улице, полной чистого утреннего света. Вдыхал весенний воздух (в голове мелькнуло воспоминание о годах в тюрьме - как судорожно я дышал, когда наконец вышел, прошлой весной, боги, как сладко было дышать), смотрел, привычно щурясь, на тонкие золотистые облака.

По лестнице вниз - вот и знакомый подвальчик, загадочный механизм в углу - машина времени и пространства, Павел опять возится с настройками.

- Сегодня?

- Да, сегодня.

Подходит Джон, вытирая белоснежной салфеткой испачканные в машинном масле руки.

- Пора?

- Минутку...

Только бы Нинка в последний момент не прибежала, всё ведь испортит, будет требовать, чтобы её взяли с собой, ещё истерику закатит, чего доброго.

Павел со стуком захлопнул крышку, завинтил, откинул подальше кожух, встал на белую площадку. Кивнул мне.

Я встал рядом. Джон смотрел на нас, как всегда, большими глазами, с непонятным выражением на лице.

- Давай, парень. - кивнул ему я. - Поехали.

Он стал нажимать кнопки и рычажки на панели. А ведь если в наше отсутствие что-то с ним случится, мельнуло в голове, возвращать нас будет некому, но это неважно, ничего уже неважно после всего, что было, и хорошо, на самом деле, если мы не вернёмся, Джон и Нинка останутся здесь, это их мир, только бы ничего плохого не случилось - Нинка вечно твердит, что завтра или пожар, или потоп, или Война, а Криста смотрит странно, Криста... Хорошо, что она сейчас в своей библиотеке, а то смотрела бы на нас огромными печальными глазами и притворялась бы, что ей не грустно, я знаю, она не любит этот мир, но никогда, никогда его не покинет - разве что кто-нибудь прикажет, но это вряд ли. Дай тебе Небо, Криста, найти свой путь, впрочем, что я говорю - ты уже нашла и путь свой, и дом свой, пусть в доме твоём вечно живёт Счастье, а Джон и Нинка... Пусть у них всё будет хорошо, пусть всё будет хорошо, Господи, пожалуйста...

Звёзды? Звёзды...

Павел смотрит спокойно и отрешённо, чуть прищурившись сквозь очки. А звёзды смотрят на него, на жёсткое, словно из камня вырезанное лицо, на серо-седые волосы до плеч.

Позади - война, тюрьма, плен, унижение, боль. Впереди - неизвестно что.

- Как ты думаешь, нужно ли возвращаться в наш мир?

Никто не даст ответа на этот вопрос, я хотел о весёлом, получилось - о грустном, и звёзды печальны, потому что невозможно забыть то, что было, а кто-то стоит по колено в мокрой траве и смотрит на звёзды, потом оглядывается на нас:

- Мой сын... Вы не видели моего сына?

- Подождите... Вашего сына зовут Джон?

Мы понимаем друг друга с полуслова, не нужно ничего объяснять, то ли это телепатия, то ли закон другого мира.

- У него всё хорошо.

- Слава Богу.

И мы идём втроём, по колено в мокрой траве, под звёздами. Я-то думал, что вернусь назад, туда, где с рёвом взлетает космический корабль, где есть надежда на будущее, где впереди - тысячи неисследованных миров и загадочных чужих культур, а позади - родная планета, милый дом. Но оказался почему-то на этой равнине, и Павел идёт молча, глядя под ноги, и поле впереди кончается, начинается пустыня.

Неважно, главное - идти.

...Нинка врывается в подвал.

- Как, без меня? Опять?! Джон, почему ты не позвонил!? Я же просила!

Юноша поворачивается к ней, чтобы что-то сказать, а на улице гремит выстрел, и нарастает гул самолётов.

...............................................

Люди, я люблю вас. Пусть у вас всё будет хорошо.